Лебедь Леды. - Кастор и Поллукс (Полидевк). - Похищение дочерей Левкиппа - Гилаейры и Фебы. - Разделенное бессмертие.
Лебедь Леды
Леда, супруга спартанского царя Тиндарея, обратила на себя внимание Зевса. Не желая возбуждать ревности Геры, Зевс под видом лебедя слетал с вершины Олимпа на свидание с красавицей Ледой.
Этот поэтический миф вдохновлял многих художников. Сохранилось много античных статуй и камей с изображением этого мифологического сюжета.
Из позднейших художников Корреджо, Паоло Веронезе и Тинторетто писали картины на эту же тему, но венецианские художники не отличались особенной исторической точностью в своих мифологических картинах.
Так, например, Тинторетто изобразил Леду в комнате. Находя, вероятно, не особенно удобным держать такую большую птицу, как лебедь, на свободе в комнате, Леда как бы приказывает своим служанкам запереть лебедя-Зевса в клетку для кур, в которой находятся уже другие птицы, а маленькая собака Леды ожесточенно лает на лебедя.
Кастор и Поллукс (Полидевк)
Братья Диоскуры (в переводе с древнегреческого это значит - сыновья Зевса ) - Кастор и Поллукс (по-древнегречески имя Поллукса - Полидевк ), сыновья Леды, родились из яйца, поскольку Зевс общался с Ледой в виде птицы - лебедя. Сохранилось античное скульптурное изображение Леды, показывающей яйцо с двумя близнецами своему мужу Тиндарею, царю Спарты.
Братья Диоскуры были близнецами, но, согласно античным мифам, Кастор был сыном Леды и Тиндарея - смертного, хотя и царя, а Поллукс (Полидевк), как сын Зевса и Леды, пользовался привилегией божественного бессмертия. Впрочем, их обоих собирательно называют сыновьями Зевса - Диоскурами.
Оба брата Диоскура принимали участие и отличились в знаменитом походе . Диоскур Поллукс (Полидевк) победил в кулачном бою жестокого царя бебриков - Амика, и с тех пор Поллукс считался покровителем всех атлетов и борцов. Диоскур Кастор победил и усмирил диких коней. Братья Диоскуры также победили и разбили попадавшихся им на дороге морских разбойников.
Похищение дочерей Левкиппа - Гилаейры и Фебы
Оба брата Диоскура, прельстившись красотой двух дочерей Левкиппа - Гилаейры и Фебы, похитили их.
Но красавицы Гилаейра и Феба были уже невестами двух мессенских героев - Идаса и Линкея. Между соперниками завязалась жестокая борьба. Пораженный стрелою противника, Кастор упал, к нему на помощь поспешил Поллукс (Полидевк), а Зевс, видя неравную борьбу, поразил своими громовыми стрелами Идаса и Линкея - дерзких юношей, вздумавших тягаться с его сыновьями - Диоскурами.
Разделенное бессмертие
Диоскур Поллукс (Полидевк), видя, что его брат Кастор превратился в безжизненный труп, стал умолять Зевса возвратить Поллукса к жизни, но повелитель богов ответил, что может только предложить Поллуксу на выбор следующее: или разделять жилище богов и быть вечно бессмертным, или вместе с братом-близнецом Кастором проводить полгода в мрачном царстве бога Плутона (в ), а полгода на Олимпе.
Поллукс тотчас же выбрал последнее, не желая расставаться с братом. Тронутый такою нежною дружбой, Зевс превратил братьев Диоскуров в созвездие Близнецов. Диоскуры также считались в античности олицетворением вечерней и утренней звезды.
Многие античные храмы были посвящены Диоскурам. В честь Диоскуров были учреждены игры. Сохранилось много монет с их изображениями, статуй и резных камней. На одной весьма ценной камее изображены головы обоих близнецов Диоскуров; на лбу каждого Диоскура блестит звезда.
В Мюнхенской пинакотеке находится прекрасная картина Рубенса, изображающая похищение Диоскурами дочерей Левкиппа. Она очень известна по многим воспроизведениям.
Античная группа, считающаяся одним из лучших скульптурных произведений древних веков, изображает Кастора и Поллукса во весь рост: один из братьев Диоскуров держит два факела - один горящий, другой потухший, как бы намекая этим, что Диоскуры проводят полгода в царстве теней, а полгода среди богов Олимпа.
ЗАУМНИК.РУ, Егор А. Поликарпов — научная редактура, ученая корректура, оформление, подбор иллюстраций, добавления, пояснения, переводы с латинского и древнегреческого; все права сохранены.
Три истории: о выбитом глазе, о вечных ценностях и о крепкой мужской дружбе.
В те давние времена, когда я жила в Грозном и о которых хочу поведать вам, чеченские девушки очень любили выходить замужем по методу «увоз». Даже не проводя никаких исследований – могу со всей искренностью сообщить вам, что 80% похищений были договорными и мирными.
Это считалось «крутым», приподнимало барышень в собственных глазах и – что еще важнее – глазах подруг. Милая девушка просто садилась в машину, присылаемую возлюбленным, и его верные мушкетеры отвозили оную в какой-нибудь близкородственный жениху дом.
Общество считало такое поведение вполне законным и смотрело на такой вопиющий ваолейшн женских прав благосклонно, несмотря на то, что кругом царил Советский Союз, в котором законы нет-нет да и исполнялись.
В соседнем Дагестане, кстати, ситуация была противоположная. Похищали там редко, на похищенную смотрели как на дурочку с переулочка и предпочитали говорить «она убежала». Но в Грозном царил полный разгуляй, и к первому корпусу местного университета то и дело подъезжал всякий транспорт, куда загружались, стыдливо опустив очи, всяческие невесты.
Но это скучно. Лучше я поведаю вам о тех случаях, когда похищения дочерей Левкиппа закончились почти также печально, как в греческой мифологии.
История первая. Травматическая.
С потерей глаза, сапог и влюбленного.
Девушка Шукрам была красивая – слегка очечененный вариант Ирины Алферовой – не мне вам объяснять про Алферову в 70-е! Девушка Шукрам была еще и выгодная невеста – ее мама торговала дефицитом (в те времена этих прекрасных женщин называли обидно – спекулянтками).
Где живет спекулянтка Аймани знали почти все в нашей махале: работала она по месту жительства, про «новый айманин завоз» почти всем все было известно, и даже маленькие дети понимали, в каком направлении идут стайки веселых девушек и группы суровых женщин. Шукрам — единственная дочка любящей мамы – была одета по последнему даже не писку, а визгу моды: югославские сапоги, греческая дубленка, австрийская сумка, запах духов Опиум и надменный вид: «все встречные мужчины столбенели, а какие послабже в коленках – плюхались на землю и сами с собой в штабеля укладывались» – это писано совершенно про нее.
Неудивительно, что на девушку постоянно приезжали посмотреть женихи, но самым упорным и настойчивым из них оказался гооооореееец по кличке Бульдог. То есть так его называла Шукрам, которой он, как все уже поняли, как-то не глянулся – в разговорах он также фигурировал как «Мордоворот» и «Гурон». Мало того, что он был совершенно страшный и старый (29 лет!), так он еще вырос в N! Там находился местный дурдом и все имевшие несчастье там родиться, автоматически приравнивались к обитателям этого заведения.
Этот Бульдог был довольно настойчивый парень – таскался в наш нейбохуд уже полгода, но Шукрам даже разговаривать с ним не желала. Соседки вздыхали. Говорили, что такой Меджнун, ну и что, что страшный и из села, зато преданный! Вон вчера до ночи стоял под вишнями – все ждал, что выйдет, засылал детей разных.
«Шурочка», — сказала соседка тетя Рита – он за тобой бегает, как щеночек». Это услышали злобные кузины «Шурочки» и тут же затянули песню «Мой щенок похож немного на бульдога и на дога» — и пели ее всякий раз, когда безумно влюбленный занимал свой пост под вишнями. Шукрам злилась и на ухаживания не отвечала никак – хороших слов у нее не было, а грубить мама не велела.
Разрушения были значительны: две пары дорогой обуви и глаз жениха, покалеченный метко брошенной шпилькой.
Соседки почти подружились с Бульдогом, предлагали ему воды, чаю и покушать, но он только краснел и стоял под вишней, как стойкий оловянный солдатик: не мигая!
Но однажды, в прекрасный октябрьский вечер, мама отправила дочку забрать сапоги у клиентки. Сапоги были, по моим воспоминаниям прекрасные – с тупым носом и круглым высоким каблуком. А качество! Даже провалявшись пару дней на проезжей части, сапог не утратил своих очертаний и ни единой ниточки не торчало из мягкой коричневой кожи… ну да, не мне вам рассказывать про Югославию.
Клиентка оказалась капризной стервой, затребовала свои 80 ре назад и Шукрам вызвалась зайти за сапожками после занятий. И буквально в пяти домах от дома она почувствовала, что сейчас ее будут красть. Вот! Мне так рассказывала одноклассница Ленка, а Ленка, можно сказать, всю историю почти своим глазами видела, да и не будет десятилетний ребенок такое выдумывать! Это я сказала маме, которая в историю не верила и смеялась.
Из машины – кажется, это была шестерка – вышли две фигуры, в которых Шукрам безошибочно угадала друзей Бульдога: они, объяснила она, были «гуроны» и мордовороты. Девушка побежала… На каблуках (да, таки опять СФРЮ!) с полной сумкой (индийская, со слонами из магазина Ганг») учебников, придерживая одной рукой полы (финского!) плаща, а другой – злополучную коробку с сапогами.
Силы были неравны. И тогда она схватила один сапог и швырнула его назад. Увы, если гурон и озадачился, то скорости не сбавил. Туда же последовал второй сапог, который попал мордовороту в плечо. Боеприпасы заканчивались, а швырять в похитителей казенную литературу ей в голову не пришло. На какой-то пятой скорости, она сорвала с ноги шпильку и со всей страстью швырнула ее прямо в лицо нежеланному претенденту, который оказывается, прятался до того в машине. Шуркам сбросила второй туфель и, не сбавляя скорости, заскочила в соседский двор, причем тут же забежала в дом и заперлась в туалете.
Разрушения были значительны: две пары дорогой обуви и глаз жениха, покалеченный метко брошенной шпилькой. Как ей это удалось – не знаю.
Но глаз не спасли.
Бывший Меджнун требовал сатисфакции в любом виде!
Девушку срочно вывезли не то в Читу, не то в Нижневартовск, и там ее все-таки украли. Местный чеченец, похожий на покалеченного Бульдога как брат-близнец, был его односельчанином. Но в этот раз Шукрам не смутилась таким неприятным обстоятельством, потому второе похищение свершилось с полного ее согласия.
История вторая. Травматическая. С поврежденными пальцами,
дыркой вместо зуба и потерей дружеского доверия.
Руслан был изрядный балбес и дурачок. Позже это изрядно потрепало ему жизнь – неумение концентрироваться последовательно заносило его в тюрьму, на войну и очередную женитьбу, но на момент нашего знакомства это был студент дурфака с внешностью ботаника. То есть ни ростом, ни мышечной массой там не пахло, а пахло прыщами и плохим зрением, то есть как его занесло в физкультурники, было совершенно непонятно. Тем более что дни он предпочитал проводить в читалке филфака, где, собственно, к нам и прибился. Он всегда приходил со своими книжками, баррикадировался ими в самом дальнем углу комнаты и оттуда наблюдал за девушкой Лейлой.
Лейла была девушка с двумя достоинствами: ни службы, ни груди выдающейся там не наблюдалось, но у нее была идеальной формы круглая попка и толстая коса до коленки.
Лица ее я не помню совершенно, но вот что носила она исключительно обтягивающие платья и в косу вплетала разные ленточки и жемчужинки – точно. На Руслана она не обращала ни малейшего внимания: к ней тогда ходил пехотинец.
Маленький, кривоногий и при полном параде – в синем берете и веревочках на погонах. Но Руслан, который в армии не служил по причине минус пять и сорока пяти килограмм (на медосмотре ему поставили «дистрофию3 степени»), на соперника взирал враждебно, а на прекрасную и гордую Лейлу с тоской, отчего мы все его очень жалели и все гадали, чем там дело закончится: скрадет он свою Лейлу или молча уступит ее мощному военному Ромео. Но семестр сменял семестр, а ничего не менялось: он по-прежнему сидел в читалке, прикрывшись Лениным, а она по-прежнему хлопала ресницами перед своим пехотинцем.
И потому, когда однажды Руслан пришел в читалку, опираясь на костыль (два пальца у него были сломаны, выбит зуб и кровавый фонарь светил под глазом), то все, естественно, заозирались в поисках Лейлы. Лейла нашлась — коса, попка и пехотинец были на месте, так что все бросились к Руслану с криками и расспросами.
Чутье не подвело – он действительно воровал девушку. Но только для друга с дурфака. Строго говоря, его и брать-то не хотели: парней в сопровождение невесты – а похищение задумывалось и режиссировалось девушкой – отбирали едва ли не строже, чем швейцарцев в охрану Ватикана, а уж там Русик фейс – контроль не прошел бы. Но потом кто-то выбыл, кто-то заболел и вот уже наш герой сидит в машине, припаркованной недалеко от медучилища.
Ноябрь был холодный и дождливый, машина – отечественная, невеста запаздывала. Заскучавшие швейцарцы грелись портвейном: одна бутылка на четверых троим подняла настроение и согрела, а четвертому снесла крышу полностью. И когда на горизонте появилась невеста с лучшей подругой под руку и колонной просто подруг сзади, то Русика понесло. Воровать из двух надо было ту, что ближе к дороге. Но подруга была куда симпатичнее, о чем Русик сообщил другу незамедлительно. Причем настаивал, что надо думать о потомстве, о том, что скажут люди и том, что всегда надо брать лучшее, в общем, за пять минут прочитал жениху целую лекцию, куда вместил все свои знания о генетике, мире и людях.
Оторопевший жених как-то замолчал, а потом признал, что – таки, да. Подруга лучше!
Побитого жениха другой невесты отвезли в больничку с гематомой и переломами.
Демонстрация девушек приближалась: в глазах у них горело ЗНАНИЕ, на щеках пылал румянец. Вот они уже близко…. Вот уже поравнялись с машиной – невеста глаз не поднимала, колонна сзади – тоже, а вот симпатичная подруга улыбнулась, и на щеках у нее заиграли ямочки. Следуя сценарию, друзья должны были выскочить из авто и нежными пинками загнать туда трепетную лань, которая немного стала бы пищать и хвататься за подруг. Но вот уж девушки прошли – ЗНАНИЕ в глазах сменилось НЕДОУМЕНИЕМ, как друг решился! Да, сказал он, давайте другую! (Думаю, что коварные ямочки виноваты – прим. авт.)
Сцена была жуткая! Визг, крики, царапанья, слезы! Колонна оборонялась до последнего, но девушку в ямочках благополучно запихали в машину и повезли к двоюродной тетке жениха. Причем по дороге она пыталась объяснить им жуткую ошибку, но портвейн в них смеялся и спрашивал – как тебя зовут-то, невеста?
У девушки оказался жених. Сын председателя колхоза – миллионера. Потому жених сотоварищи отказались отметелены крепкой бригадой комбайнеров в тот же день. Девушку вернули домой, но сын колхоза отказался брать ее в жены: бедняжка лишилась жениха и лучшей подруги в один день! Побитого жениха другой невесты отвезли в больничку с гематомой и переломами, а Русику объявили, что он – чмо колхозное и пить не умеет совсем.
А Лейла потом вышла за пехотинца.
А через пару лет – за инженера с завода
А еще через пять – за деятеля культуры.
Потому что круглая попка и коса – ценности форева!
История третья. Травматическая. С царапаньем автомобиля,
похитителей и прерванной дружбой.
Нехорошо, конечное, что все истории похищений как-то связаны с нарушением здоровья, но никакое грандиозное дело не обходится без человеческих жертв! Причем это не обязательно бывает жених! Иногда страдают совершенно посторонние люди.
Так, однажды два демобилизовавшихся друга решили воровать невесту. Парни дружили со второго класса – с романтической секции по боксу, затем «вместе рубали белых шашками на скаку, вместе потом служили в артиллерийском полку» (с). Затем Гасан и Гусейн демобилизовались, и целый месяц радовали махачкалинцев блестящим прикидом в стиле: «у солдата выходной, пуговицы в ряд». Но тогда это было в порядке вещей.
И вот, во время одного из кружений по городу, братья Диоскуры познакомились с девушкой, и Гасан в нее немедленно влюбился.
Невеста была не кто-нибудь, а студентка Дагмединститута! То есть невеста повышенной категории сложности – не чета там всяким филологиням и биологиням! Они долго ходили на свидания – исключительно вдвоем – потому, что друг никогда не бросит друга в таком безнадежном деле как свидание со студенткой мединститута!
Девушка между тем не говорила ни «да» ни «нет», кокетничала и интересничала всю дорогу, так что Гасан и Гусейн долго не могли ничего понять: на прямые намеки она не отвечала, а однажды высказалась в том смысле, что вряд ли ее папа одобрит брак с уже демобилизованным, но все еще непристроенным к жизни парнем.
В конце концов, Гусейн, хлопнув по плечу влюбленного друга, произнес речь. Пересказывать я вам ее не буду, но считаю необходимым перевести на человеческий: «Чем меньше женщину мы любим», — сказал он – «Тем легше нравимся мы ей!» Я вот считаю, что надо дочитывать до конца, если не всю поэму, то хотя бы строфу целиком – там весьма мудрое продолжение. Но Гасан был совершенно заворожен такими открывшимися ему возможностями, и потому Кастор и Поллукс начали готовить похищение своей Гилаиры.
Проблема заключалась в том, что у них ничего не было.
Ну, то есть вообще. Жили они с папой — мамой в небольших квартирах и единственным более-менее доступным транспортом в их распоряжении были гасанов велосипед «Школьник» и троллейбус, за рулем которого сидел отец Гусейна.
Но — нет уз святее товарищества!
Машина нашлась у друга номер три.
Засим встал вопрос – куда везти награбленное? В Дагестане, как я уже говорила, на воровство невест смотрели с крайним неодобрением, молодых людей порицали, а украденных невест считали дурочками.
Поэтому решили везти в Хасавюрт, в дом друга номер четыре — чеченца по национальности.
Настал день Х.
Прекрасная Гилаира направлялась к остановке автобуса, когда братья Диоскуры осуществили свою фантазию: студентка меда была засунута в битую «Победу» и окружена похитителями. Третьим был хозяин машины, но он не в счет.
Надо сказать, что дева успокоилась быстро. Стала болтать и кокетничать, поглядывая при этом в сторону отнюдь не Гасана.
Вы уже поняли да? В районе Кизилюрта девушка поняла, что «не тот крадет» и закатила такой скандал с царапаньем, криками и порчей автомобильного имущества, что хозяин машины быстренько повернул в сторону Махачкалы.
Кража не состоялась.
Вместо нее состоялась дуэль на пустыре – короткая и без секундантов.
У Гасана был выбит зуб и сломаны два ребра.
У Гусейна – сломан нос и ушиблены мягкие ткани (без подробностей!!!)
Гасан и Гусейн не разговаривали после этого 10 лет.
И помирились только на свадьбе Гусейна: бабы бабами, а Кастор без Поллукса – неправильно как-то.
А студентка меда вышла замуж за своего препода.
Им, студенткам, демобилизованные и не нужны вовсе.
Им доцентов подавай.
Заира Магомедова
Зритель, который первый раз подходит к этому полотну (оно написано в 1617-1618 годах, Рубенсу 40 лет) или первый раз видит репродукцию картины, прежде всего читает название: «Похищение дочерей Левкиппа».
Если он (зритель) знаком с греческой мифологией, ему понятно, кто перед ним: братья-близнецы Кастор и Поллукс и их двоюродные сестры, дочери их дяди Левкиппа - Феба и Гилайера. Эти две сестры - одновременно и невесты Идаса и Линкея, двоюродных братьев Кастора и Поллукса. (Сложновато описать сюжет в двух словах, но попробую: братья крадут невест у своих братьев, а невесты одновременно сестры и тем, и другим. Родство не прямое, а двоюродное.) Место действия - Спарта.
Женщины более чем средней упитанности. Мужчины мощного телосложения, совершенно не похожи друг на друга, хотя и вылупились из одного яйца, которое снесла Леда. А Леда снесла яйцо не от кого-нибудь, а от самого Зевса, который упал на нее в виде лебедя. Поэтому у братьев есть еще одно имя - Диоскуры, что в переводе с древнегреческого означает «сыновья Зевса».
Один спешенный, другой - на коне. Всадник - это Кастор, он укротитель коней. Спешенный - кулачный боец Полидевк (или Поллукс, что одно и то же). Видимо, одну из девушек, которую они уже держат на руках, братья пытаются усадить на коня. Другую ставит на ноги Поллукс. Ту, которую подняли, зовут Гилайера, а вторую, сами понимаете, Феба.
(Маленькое отступление. Древние источники никаким образом не определяют возраст героев этого мифа. Возможно, что мужчинам немного за 30, а девушкам 15-16 лет: таков, по Платону, брачный возраст тех времен.)
Место действия - не в доме, не в усадьбе. Совершенно открытая местность. Время кражи (судя по тени) - около полудня. Что делали в поле девушки в такое время и в таком виде - неизвестно. Но выглядят они достаточно соблазнительно. По выражению их лиц трудно сказать, что испытывают девицы. Ни испуга, ни ужаса. Может быть, братья с ними заранее договаривались о свидании? Может быть, девушки накануне свадьбы решили отвести душу (а заодно и тело)? А тут - вот тебе и на! - их грузят на лошадей и пытаются увезти.
Было между ними до момента, изображенного на картине, что-нибудь или нет? С одной стороны, Кастор уже в полных доспехах. Да и Полидевк в ботинках и в тоге. Вероятно, все-таки что-то было. И только после этого (дамы, видимо, задремали), отлучившись на минутку, братья оделись, сходили к лошадям и вернулись за добычей. Полидевк спешился и начал грузить ношу. А девушки еще сонные, не совсем понимают, что от них еще хотят. Кажется, они даже закричали (иначе с чего бы лошадь встала на дыбы). Может быть, они позвали на помощь. (Одумались! Раньше надо было думать о последствиях!)
Но похоже, они только слегка озадачены, нет признаков их серьезного сопротивления: они не отталкивают похитителей, не тянут их за волосы или за другие места. Удивление, изумление - да, но все не так уж и страшно!
За рамкой картины остался мотив кражи. Это была ссора между двоюродными братьями: невест украли не из любви, а из желания отомстить за обиду. Но Рубенс решил, что надо придать умыканию невест любовную окраску: над лошадьми летают амурчики.
(Уверенно можно утверждать, что Рубенс достаточно хорошо знал историю Древнего Мира. Именно поэтому девушки оказались в чистом поле. Прямого указания на свободу добрачных отношений у греков нет, есть лишь подсказка.
Историки пишут, что «отношения замужних женщин с мужчинами были менее свободны, чем отношения молодых девушек. На улицу женщины выходили не иначе, как в покрывалах, тогда как девушки ходили с незакрытыми лицами. Когда одного спартанца спросили о происхождении этого обычая, он ответил: «Девушке надо еще найти мужа, тогда как замужней женщине остается только сберечь того, который уже есть»». К тому же спартанское воспитание предполагало общение детей обоих полов. И надо полагать, что не все сохраняли себя до бракосочетания.
Девушки на картине - золотоволосые. Казалось бы, гречанки должны быть брюнетками. Но историки пишут, что женщины в то время активно использовали специальные составы для окрашивания волос в золотистый цвет.
И почему похищение не вызвало активного сопротивления? Да потому, что похищение в те времена - это замужество. А замужество, как и рождение детей, в Древней Греции были религиозной обязанностью. Никто не спрашивал согласия на брак: крали, приводили в дом - и для женщины начиналась семейная жизнь. А жених просто должен был невесту украсть.
Возмездие последовало вскоре после этого. Смертный Кастор погиб. Поллукса тоже ожидала смерть, но Зевс дал ему бессмертие. И вот здесь самый значимый момент в истории: брат просит Зевса сохранить жизнь брату. Зевс ему говорит, что может дать ему (смертному) только половину бессмертной жизни. То есть полдня можно проводить на Олимпе, а полдня - в царстве мертвых. То же самое будет с Кастором. Поллукс согласился.
Именно это - бесконечная братская любовь, готовность жертвовать собой для брата - и стала причиной того, что имена братьев остались в истории. Очень необычной, очень великой была жертва во имя братской любви!
Сами братья - далеко не образец благочестия: воры, почти бандиты, наемные солдаты. Но легенда их обожествляет. Художники творят их образ на протяжении всего времени существования мифа. Они и в статуях, и на монетах, и в росписях храмов, и в росписях ваз. Есть даже на небе (созвездие Близнецов). «Их чтили не только в Спарте, но и в Греции, и в Италии как богов-заступников, как помощников в бою и спасителей при кораблекрушениях».
Все предыдущее касалось героев картины. А теперь - о самой картине.
Если верить историкам, спартанские девушки должны быть стройными, подтянутыми. А каких мы видим: раздавшихся, упитанных, можно сказать, роскошных девиц. Почему Рубенс отклонился от легенд о Спарте? Не нашел подходящих натурщиц? Или намеренно ушел от классических линий? Но может быть и так: художник просто не мог нарисовать других! Именно такие ему нравились (Кстати, вторая жена Рубенса, Елена Фоурмент, по комплекции очень схожа с дочерьми Левкиппа, но во время написания картины ей было всего 4 года).
Чем тронул великого мастера именно этот момент из жизни братьев: умыкание женщин. Быть может, и Рубенс считал, что женщину надо взять силой, украсть? Или важно то, что за этой кражей последовала трагедия - смертельная схватка с двоюродными братьями?
И, может быть, картина скрывает глубинный мотив: завоевание женщины силой приводит к трагическим последствиям?
Зритель, который первый раз подходит к этому полотну (оно написано в 1617-1618 годах, Рубенсу 40 лет) или первый раз видит репродукцию картины, прежде всего читает название: «Похищение дочерей Левкиппа».
Если он (зритель) знаком с греческой мифологией, ему понятно, кто перед ним: братья-близнецы Кастор и Поллукс и их двоюродные сестры, дочери их дяди Левкиппа - Феба и Гилайера. Эти две сестры - одновременно и невесты Идаса и Линкея, двоюродных братьев Кастора и Поллукса. (Сложновато описать сюжет в двух словах, но попробую: братья крадут невест у своих братьев, а невесты одновременно сестры и тем, и другим. Родство не прямое, а двоюродное.) Место действия - Спарта.
Женщины более чем средней упитанности. Мужчины мощного телосложения, совершенно не похожи друг на друга, хотя и вылупились из одного яйца, которое снесла Леда. А Леда снесла яйцо не от кого-нибудь, а от самого Зевса, который упал на нее в виде лебедя. Поэтому у братьев есть еще одно имя - Диоскуры, что в переводе с древнегреческого означает «сыновья Зевса».
Один спешенный, другой - на коне. Всадник - это Кастор, он укротитель коней. Спешенный - кулачный боец Полидевк (или Поллукс, что одно и то же). Видимо, одну из девушек, которую они уже держат на руках, братья пытаются усадить на коня. Другую ставит на ноги Поллукс. Ту, которую подняли, зовут Гилайера, а вторую, сами понимаете, Феба.
(Маленькое отступление. Древние источники никаким образом не определяют возраст героев этого мифа. Возможно, что мужчинам немного за 30, а девушкам 15-16 лет: таков, по Платону, брачный возраст тех времен.)
Место действия - не в доме, не в усадьбе. Совершенно открытая местность. Время кражи (судя по тени) - около полудня. Что делали в поле девушки в такое время и в таком виде - неизвестно. Но выглядят они достаточно соблазнительно. По выражению их лиц трудно сказать, что испытывают девицы. Ни испуга, ни ужаса. Может быть, братья с ними заранее договаривались о свидании? Может быть, девушки накануне свадьбы решили отвести душу (а заодно и тело)? А тут - вот тебе и на! - их грузят на лошадей и пытаются увезти.
Было между ними до момента, изображенного на картине, что-нибудь или нет? С одной стороны, Кастор уже в полных доспехах. Да и Полидевк в ботинках и в тоге. Вероятно, все-таки что-то было. И только после этого (дамы, видимо, задремали), отлучившись на минутку, братья оделись, сходили к лошадям и вернулись за добычей. Полидевк спешился и начал грузить ношу. А девушки еще сонные, не совсем понимают, что от них еще хотят. Кажется, они даже закричали (иначе с чего бы лошадь встала на дыбы). Может быть, они позвали на помощь. (Одумались! Раньше надо было думать о последствиях!)
Но похоже, они только слегка озадачены, нет признаков их серьезного сопротивления: они не отталкивают похитителей, не тянут их за волосы или за другие места. Удивление, изумление - да, но все не так уж и страшно!
За рамкой картины остался мотив кражи. Это была ссора между двоюродными братьями: невест украли не из любви, а из желания отомстить за обиду. Но Рубенс решил, что надо придать умыканию невест любовную окраску: над лошадьми летают амурчики.
(Уверенно можно утверждать, что Рубенс достаточно хорошо знал историю Древнего Мира. Именно поэтому девушки оказались в чистом поле. Прямого указания на свободу добрачных отношений у греков нет, есть лишь подсказка.
Историки пишут, что «отношения замужних женщин с мужчинами были менее свободны, чем отношения молодых девушек. На улицу женщины выходили не иначе, как в покрывалах, тогда как девушки ходили с незакрытыми лицами. Когда одного спартанца спросили о происхождении этого обычая, он ответил: «Девушке надо еще найти мужа, тогда как замужней женщине остается только сберечь того, который уже есть»». К тому же спартанское воспитание предполагало общение детей обоих полов. И надо полагать, что не все сохраняли себя до бракосочетания.
Девушки на картине - золотоволосые. Казалось бы, гречанки должны быть брюнетками. Но историки пишут, что женщины в то время активно использовали специальные составы для окрашивания волос в золотистый цвет.
И почему похищение не вызвало активного сопротивления? Да потому, что похищение в те времена - это замужество. А замужество, как и рождение детей, в Древней Греции были религиозной обязанностью. Никто не спрашивал согласия на брак: крали, приводили в дом - и для женщины начиналась семейная жизнь. А жених просто должен был невесту украсть.
Возмездие последовало вскоре после этого. Смертный Кастор погиб. Поллукса тоже ожидала смерть, но Зевс дал ему бессмертие. И вот здесь самый значимый момент в истории: брат просит Зевса сохранить жизнь брату. Зевс ему говорит, что может дать ему (смертному) только половину бессмертной жизни. То есть полдня можно проводить на Олимпе, а полдня - в царстве мертвых. То же самое будет с Кастором. Поллукс согласился.
Именно это - бесконечная братская любовь, готовность жертвовать собой для брата - и стала причиной того, что имена братьев остались в истории. Очень необычной, очень великой была жертва во имя братской любви!
Сами братья - далеко не образец благочестия: воры, почти бандиты, наемные солдаты. Но легенда их обожествляет. Художники творят их образ на протяжении всего времени существования мифа. Они и в статуях, и на монетах, и в росписях храмов, и в росписях ваз. Есть даже на небе (созвездие Близнецов). «Их чтили не только в Спарте, но и в Греции, и в Италии как богов-заступников, как помощников в бою и спасителей при кораблекрушениях».
Все предыдущее касалось героев картины. А теперь - о самой картине.
Если верить историкам, спартанские девушки должны быть стройными, подтянутыми. А каких мы видим: раздавшихся, упитанных, можно сказать, роскошных девиц. Почему Рубенс отклонился от легенд о Спарте? Не нашел подходящих натурщиц? Или намеренно ушел от классических линий? Но может быть и так: художник просто не мог нарисовать других! Именно такие ему нравились! (Кстати, вторая жена Рубенса, Елена Фоурмент, по комплекции очень схожа с дочерьми Левкиппа, но во время написания картины ей было всего 4 года).
Чем тронул великого мастера именно этот момент из жизни братьев: умыкание женщин. Быть может, и Рубенс считал, что женщину надо взять силой, украсть? Или важно то, что за этой кражей последовала трагедия - смертельная схватка с двоюродными братьями?
И, может быть, картина скрывает глубинный мотив: завоевание женщины силой приводит к трагическим последствиям?
Январь 18, 2014
«Похищение дочерей Левкиппа» излучает энергию, экспрессию, напор. Как отметил историк искусства Чарльз Шрибнер, в этой полной динамизма композиции „характерное драматическое напряжение, похоже, вот-вот вырвется за пределы картинного пространства”
Близнецы Кастор и Поллукс были рождены из яиц, которые высидела Леда после того, как Зевс «возлег» с ней, приняв образ лебедя.
Братья никогда не разлучались и прославились своей воинской доблестью. Они участвовали в походах аргонавтов, охотились на каледонского вепря, были покровителями римского Ордена справедливости. Влюбившись в дочерей Левкиппа, обрученных с другой парой близнецов, Кастор и Поллукс решают похитить девушек, чтобы жениться на красавицах самим.
Ни один из предшественников Рубенса не обращался к живописному воплощению сцены Похищения дочерей Левкиппа. Не исключено, что в процессе работы над этой картиной художник использовал предметы старины, в частности, вазы античных мастеров, которые были в его личной коллекции, — скорее всего, на одной из них мастер нашел изображение сходной, а может быть именно этой сцены.
Вполне возможно также, что источниками вдохновения для Рубенса могли послужить и известная скульптура «Похищение Сабинянок» Джованни да Болонья (1529 —1608), и конные статуи римского Квиринала, и рисунок Микеланджело «Леда и Лебедь», и античная скульптурная группа Лаокоона и многие другие работы.
Биограф Рубенса Роже де Пиль подчеркивал, что Рубенс был человеком выдающимся:
Хотя он был весьма привержен своему искусству, он всегда находил время для занятий изящной словесностью, а вернее, историей и латинскими поэтами, которых изучил в совершенстве и языком которых владел так же, как итальянским, о чем позволяют судить его рукописные рассуждения о живописи, в которых он приводит высказывания Вергилия и других поэтов по этому вопросу.
Вот почему не приходится удивляться богатству его мыслей, силе его изобретательности, учености и ясности замысла его аллегорических картин и тому, что он так умело развивал сюжеты, включая в них лишь то, что относится к делу. Будучи глубоко знаком с действием, какое он имел намерение изобразить, он мог продолжить и развить его, всегда соблюдая верность природе”
